Победа Великой армии - Страница 13

Отряд гвардейских гусар обеспечивал безопасность, однако никаких русских казаков не наблюдалось.

Наполеон потребовал, чтобы его коляска катилась параллельно маршруту отхода войск, поскольку, сказал он, ему недостаточно беглого взгляда, и он желает иметь возможность наблюдать движение войск, поставив на столик подзорную трубу.

Маршал Ней, командовавший маневрами центрального армейского корпуса, прибыл, чтобы предупредить императора, что авангард пройдет перед ним. Речь шла о кавалерийском корпусе, который должен был оказать сопротивление в случае засады. Основная масса войск следовала по высохшей и пыльной дороге, в то время как два отряда обеспечивали прикрытие, находясь с правой и с левой стороны на расстоянии нескольких сотен метров. Полковник, одетый в походный мундир, скакал во главе своего полка.

— Это драгуны 1-го корпуса, — пояснил императору маршал Ней, когда тот подъехал на своей коляске. — Вслед за ними из окрестных деревень выдвинется 3-й артиллерийский полк.

И огромная колонна уходящих войск двинулась в сельскую местность, еще окутанную легким туманом, хотя утреннее солнце уже осветило крупы лошадей.

— Сколько их там осталось? — спросил император у маршала Бертье. — Можете вы мне сказать, когда точно последний солдат покинет город?

Затем, словно его пронзила внезапно пришедшая на ум мысль, Наполеон повернулся к одному из своих адъютантов и сказал:

— Флао, разыщите мне генерала Бейля. Мне нужно с ним поговорить.

Флао спрыгнул на землю и направился к одной из двух сменных лошадей.

В этот момент пехота 3-го армейского корпуса начала выходить из Москвы. Она шла нормальным темпом, шестьдесят пять шагов в минуту, офицеры ехали верхом впереди, унтер-офицеры шли по сторонам.

Император искал с помощью своей складной подзорной трубы конкретные подразделения. Одни он определял по мундирам, например, вольтижеров и гренадеров линейных полков, другие — по фигурам полковников, которые ими командовали. Не всех полковников ему удавалось опознать. Некоторые лица были ему знакомы, и он бормотал сквозь зубы фамилии. Иные он не узнавал и злился на самого себя. Маршал Бертье наблюдал за ним и старался привлечь его внимание.

— У меня есть ответ на ваш вопрос, сир, — заверил он.

— Дайте мне цифры, Бертье!

— В Москву вошло около трехсот десяти тысяч человек…

— Я не люблю это «около»! Мне нужны точные цифры.

— Я не могу быть более точным, сир. Командиры корпусов пока не сообщили мне точное число своих подчиненных после московской битвы. Из этих трехсот десяти тысяч человек на северную и южную армии приходится свыше восьмидесяти тысяч человек, которые ждут своей очереди. Кроме того, Мюрат и Даву сегодня начали движение на север. Таким образом, мы должны вывести из Москвы двести тридцать тысяч человек, к которым прибавятся десять тысяч гражданских лиц, желающих уйти вместе с нами. Нам потребуется четыре дня, чтобы завершить операцию.

— Не больше! Не больше, Бертье, — приказал Наполеон, нахмурив брови. — И не давайте гражданским уйти раньше, чем через три дня. Нельзя допустить, чтобы они помешали маневру. Что касается гвардии, я приказываю вам вывести ее из города завтра, и я уйду вместе с ней!

За первыми полками шла шумная группа войск. Люди громоздились на повозках с привязанными к ним бесчисленными свертками и мешками, из-за которых повозки приобретали уродливые очертания. В некоторых из-под опущенного верха виднелись женские юбки.

— Что это такое? — спросил Наполеон, указывая на процессию подзорной трубой.

— Это штатские, которые сопровождают полки для обеспечения их материальных потребностей. Они прибыли вместе с нами из германских земель и Франции. Среди них есть маркитантки. Мы предложили им заготовить в Москве запасы провизии на обратную Дорогу.

— Я вижу, они изрядно постарались! — заметил Наполеон.

Военная процессия начала заполнять дорогу. Авангард успел уйти

Далеко вперед и виднелся на местности маленькими неясными точками; заметно было радостное волнение толпы, которая, сохраняя стройный порядок, следовала за своими военачальниками. Солдаты замечали легко узнаваемую коляску императора и, проходя мимо нее, кричали: «Да здравствует император! Да здравствует император!» Шедшие за ними следом вторили им приглушенным эхом.

— Они рады, что уходят, — констатировал Бертье.

— Нет, Бертье, — ответил Наполеон сухо, — они рады, что они победители! Если у нас в запасе еще остался коньяк, нужно выдать его им сегодня вечером!

Двое всадников проскакали галопом вдоль колонны пехотинцев. Император узнал своего адъютанта и генерала Бейля. Последний приблизился к коляске, проворно спешился, отдав поводья адъютанту, и встал по стойке смирно.

— Бертье, вам нет нужды слушать это! — произнес Наполеон, поворачиваясь к Бейлю. — Я подтверждаю мои секретные инструкции, — сказал он ему. — Ты задержишься в городе на три дня после того, как его покинет последний полк Великой армии. Будешь маневрировать со своими войсками, чтобы создать иллюзию их многочисленности. Затем настанет твой черед уходить. Ты пойдешь вперед медленно, словно поддерживая связь с основными силами армии. Тебе нужно прибыть в Смоленск к 7 октября. К этому времени мы как раз уйдем оттуда. Ты обоснуешься в городе на неделю, делая частые вылазки. Я же пришлю к тебе гонца с сообщением, когда тебе следует уходить. Вероятно, это будет Флао, — сказал он, указывая обнаженной маленькой белой рукой на своего адъютанта, неподвижно сидевшего верхом на лошади неподалеку от коляски.