Победа Великой армии - Страница 62

Они пересекли большую дорогу из Байрейта в Лейпциг и во вторник 1 декабря подъехали к небольшому городку Веймару, окруженному деревьями и садами. Бейль хотел в нем задержаться, чтобы попробовать уяснить смысл «декларации о мире в Европе», с которой выступил император, и понять причины, побудившие Наполеона сделать Гёте своим глашатаем. Он надеялся, что в этом ему посодействует находящийся здесь посланник Франции в Веймаре — его кузен Антуан де Сен-Жюльен, вместе с которым они в детстве неоднократно проводили каникулы.

Бейль остановился со своими людьми в лучшей городской гостинице «Слон», расположенной в верхней части Торговой площади. Хозяин предложил ему самую лучшую комнату на втором этаже. У лестничной площадки к ней шел маленький узкий коридор, боковая дверь которого вела в другую комнату. Там, решил Бейль, и посеется Мари-Тереза.

Едва он начал приводить в порядок свою одежду, хозяин гостиницы, вернувшись, сообщил ему, что в прихожей его ожидает французский посланник, узнавший о его прибытии. Генерал Бейль спустился по лестнице и встретил кузена, который горячо его обнял. Они внимательно оглядели друг друга, чтобы убедиться, как сильно изменились со времен отрочества. Завершив осмотр, Сен-Жюльен воскликнул:

— Франсуа, как же я рад тебя видеть! Но что тебе делать в этом дрянном городишке?

— Я еду в Париж, куда меня вызвал император. Кстати, давно он отсюда уехал?

— Он провел в Веймаре целых два дня, четверг и пятницу прошлой недели. Он хотел неспешно поговорить с Гёте, чтобы рассказать ему о своей знаменитой мирной декларации.

— А о чем именно в ней говорится, в этой декларации? Люди, которых мы расспрашивали по дороге, судя по всему, не слишком-то много об этом знали!

— Она появилась всего три дня тому назад, но я тебе все расскажу подробно. Жаклин, моя жена, которую ты не видел после нашей свадьбы, будет рада, если ты придешь к нам на ужин. Но у меня есть еще идея. Хочешь, я постараюсь устроить тебе встречу с Гёте? Может быть, вам удастся поговорить уже завтра.

— С удовольствием! Конечно, я согласен! — ответил Франсуа Бейль. — Правда, не думаю, чтобы Гете было очень интересно со мной встречаться.

— Я его заинтригую: скажу, что ты — тот самый герой, который взял в плен Кутузова! Так что буду ждать тебя дома около семи. Можешь идти пешком. Это одно из немногих преимуществ Веймара! До встречи!

* * *

Дом французского посланника был небольшим, но изысканным. Когда Жаклин де Сен-Жюльен принимала в нем Франсуа Бейля, тот понял, что уже забыл, как держатся женщины из французского общества.

Черноглазая, с тонкими чертами лица, Жаклин, безусловно, по праву слыла хорошенькой, но была маленькой и суетилась, манерничая. Ей явно хотелось, чтобы ее прием удался на славу и оказался достойным героя дня, что выражалось во множестве деталей. Чирикая на своем жеманном языке, она подгоняла двух молодых немецких служанок, похожих друг на друга, как сестры-близнецы. В черных платьях с кружевными манжетами, расшитых фартучках и накрахмаленных чепчиках они выглядели очень опрятно. Жаклин де Сен-Жюльен заставила их по-другому переложить столовые приборы у тарелок и принести дополнительные бокалы для еще одного сорта вина. Муж не мешал ей суетиться, хотя и не скрывал своего раздражения ее надоедливым стремлением к совершенству. Когда они сели, он заговорил о встрече с Гёте.

— Дорогой Франсуа, у меня уже есть для тебя ответ от Гёте, — сказал он. — Он примет тебя завтра, в десять утра, в своем «садовом домике»: герцог Карл-Август велел построить его в небольшом парке и подарил Гёте. Ему нравится принимать там своих гостей, чтобы подчеркнуть свою скромность. Но ты не беспокойся: там есть и камины, и печи, в нем хорошо топят!

— Спасибо тебе за заботу. Мне будет очень интересно, что он расскажет о своей беседе с Наполеоном. Это уже их вторая встреча, не правда ли?

— Да, они встречались четыре года назад, в 1808 году. Но не здесь, а в Эрфурте, по случаю проходившего там конгресса, на котором присутствовал Карл-Август Саксен-Веймарский. Судя по всему, он не увенчался особым успехом.

— А ты как об этом узнал?

— От моего предшественника. Он ездил с великим герцогом на конгресс, и ему удалось пробраться в зал, где был Наполеон. Когда Гёте туда вошел, император сидел за большим круглым столом, за которым собирался обедать. Талейран стоял справа от него, а Дарю — слева. Наполеон не предложил Гёте присесть. Сначала он спросил, сколько ему лет, потом заговорил о его произведениях. Рассказал, что всегда возит «Вертера» с собой в походной библиотеке, и продемонстрировал изумительное знание текста, отметив, что один эпизод показался ему неестественным. Никто так и не узнал, о каком именно эпизоде шла речь. Полагали, что это тот, где Шарлотта посылает пистолет Вертеру, ничего не сказав Альберту. Потом Наполеон прервал беседу и возобновил беседу с Дарю. Гёте уже собирался уйти, но Наполеон догнал его, пройдя мимо многочисленных гостей, Дожидавшихся императора в приемной. Отведя Гёте в сторону, Наполеон забросал его вопросами о личной жизни — женат ли он, есть ли у него дети, — спросил о его отношениях с герцогиней Анной-Амалией и ее сыновьями. Он ни разу не коснулся вопросов большой политики, и Гёте обиделся, потому что хочет, чтобы его тоже считали своего Рода государственным деятелем.

— А на каком языке они разговаривали? — спросил Франсуа Бейль. — Мне было бы полезно это знать: ведь завтра мы встретимся!

— Гёте отвечал на французском — он говорит на нем с детства, хорошо, но не бегло. И Наполеон повторял его фразы, поправляя их.